СТИХИ (все небольшие стихи - сюда)

[Аня]

Посвящение женщинам
Стихи Александра Кронгауза
Музыка Александра Супруна

Грустит дурнушка:
- Мне ль надеяться,
Что я кому-нибудь понравлюсь, -
Но женщины на свете делятся
Не на дурнушек и красавиц,
Не на дурнушек и красавиц.

От счастья расцветешь, как деревце
В год засухи от струй дождливых.
Все женщины на свете делятся
На несчастливых и счастливых.

Другая шутит - я не девица,
Я лето, даже не в июне... -
Но женщины на свете делятся
Не на стареющих и юных.

От счастья расцветешь, как деревце
В год засухи от струй дождливых.
Все женщины на свете делятся
На несчастливых и счастливых.

Вздыхает Золушка - что делается!
Бал в драгоценностях несметных! -
Все женщины на свете делятся
Не на богатых и на бедных.

Любовь? Казалось бы безделица!
Но годы мимо, горе мимо.
Все женщины на свете делятся
На нелюбимых и любимых.

От счастья расцветешь, как деревце
В год засухи от струй дождливых.
Все женщины на свете делятся
На несчастливых и счастливых.

[_Василий]

+ + +
Любовь приходит как в висок
свинец разящий,
как кинжал…
И не свернёт на волосок,
а прямо в сердце,
наповал.


+++

Когда мой взгляд
твой взгляд впервые встретил,
я знать не мог, конечно же тогда,
что Бог меня в толпе людской заметил
и дал мне шанс спастись, тебя любя…


+++

Ходики стучат,
за стеной мороз,
от камина – свет.
Мы с тобой вдвоём,
словно никого
больше в мире нет...
Тени на стене
пляшут от огня,
зыбкие как сон.
Я в твоих глазах
дна не нахожу,
я в тебя влюблён.

Мы с тобой одни
больше никого
на планете нет.
Снег метёт весь год,
только наш камин
волшебством согрет.
А в календаре
нашем навсегда
вечная весна.
Верим мы с тобой,
что нам не страшна
глупая зима.


+++

Не стучи мне в окно,
мой задумчивый дождь.
Я сегодня тебе
не открою дверей.
Ты поймёшь,
я тебя не обижу ничуть,
тем, что болен
её красотой лишь теперь.

А бывало мы дружно
бежали с тобой
по полянам лесным,
по цветистым лугам,
но теперь не вернуть
тот безпечный покой,
не молится уже
деревянным «богам».

Тихо ели стоят,
как и годы назад,
и кукушка всё та же,
и та же река,
и всё так же красив
догорая закат…
Но без света любви
здесь царит темнота.


+++
Быть со мною – незавидный
Дар, что дарован любимой…
Я печален, а не весел,
В сердце – слёзы вместо песен.
И вокруг, где Русь Святая
Расстилалась, расцветая,
По равнинам и по взгорьям
Слёзы, слёзы льются морем…
Но – раскройте ваши души,
От хулы заткните уши
И услышат ваши веси
Пасхи звон: Христос Воскресе!


+ + +

Благодарю тебя за боль,
что я не с дочкой, не с тобой.
Не любим горьких мы лекарств,
а нам они нужны, как раз.

И если Бог твоей рукой
путь исправляет в жизни мой,
то я Его благодарю
и на отчаянья краю.

+ + +
У жизни нет обратного пути…
В одну нам реку дважды не войти…
Неумолим и бурен бег времён:
река наш смоет след – таков закон.
Растает след с тобой наш на песке…
И песня будет таять вдалеке…
Её неунывающий мотив
уже почти совсем-совсем затих…
Но не на веки зимних вьюг пора.
Растает льдов под солнцем кожура…
Журчанье вод вновь громче запоёт
про свет любви,
что вечно не пройдёт…

[Аня]

Она и он

Она всегда любила дождь непрошеный
Брела на всех похожих непохожая
Она умела верить в невозможное
И ждать мечту

А он летел по свету очарованный
Его манили все четыре стороны
Встречал опять как в круге заколдованном
Не ту, не ту

Давным-давно на карте вечных дорог
В пыли и в шорохе шагающих ног
Ждёт эта точка, где сойдутся в свой срок
Одни на свете
Она и он пойдут, мечте заплатив
Вдогонку им сорвётся этот мотив
Куда уходят всех влюблённых пути
Не скажет ветер, не скажет ветер
Она и он, она и он

Глаза её как небо тёмно-синее
Она не знала даже его имени
В такие дни, наполненные ливнями
Его ждала

А он всё торопился, но по-прежнему
Во сне она жила такая нежная
И с неба бесконечного, безбрежного
Вода текла

Давным-давно на карте вечных дорог
В пыли и в шорохе шагающих ног
Ждёт эта точка, где сойдутся в свой срок
Одни на свете
Она и он пойдут, мечте заплатив
Вдогонку им сорвётся этот мотив
Куда уходят всех влюблённых пути
Не скажет ветер, не скажет ветер
Она и он, она и он

Давным-давно на карте вечных дорог
В пыли и в шорохе шагающих ног
Ждёт эта точка, где сойдутся в свой срок
Одни на свете
Она и он пойдут, мечте заплатив
Вдогонку им сорвётся этот мотив
Куда уходят всех влюблённых пути
Не скажет ветер, не скажет ветер
Не скажет ветер

[Аня]

Поёт день и ночь в стоpонке pодной
Заветный pодник лесной.
И нет холодней, и нету вкусней
Воды во Вселенной всей.
Я помню, в жаpкий день июля
Земля, pучьём звеня,
Как будто ковш мне пpотянула,
Чтоб напоить меня.

Живи, pодник, живи,
Pодник моей любви,
Любви к земле одной,
К земле навек pодной.
Живи, pодник, живи,
Pодник моей любви,
Любви к земле одной,
К земле навек pодной.

Вода pодника - живая вода,
Она как любовь чиста.
Пусть стpуйка тонка, тонка и легка,
С неё началась pека.
А мне всегда pодник бессонный
Слышен в любой дали,
Словно звучит с глубин бездонных
Голос pодной Земли.

Живи, pодник, живи,
Pодник моей любви,
Любви к земле одной,
К земле навек pодной.
Живи, pодник, живи,
Pодник моей любви,
Любви к земле одной,
К земле навек родной.

Живи, pодник, живи,
Pодник моей любви,
Любви к земле одной,
К земле навек pодной.
Живи, pодник, живи,
Pодник моей любви,
Любви к земле одной,
К земле навек pодной.

Живи, pодник, живи,
Pодник моей любви,
Любви к земле одной,
К земле навек pодной.

[Аумоейлюбви]

***
А у моей любви – всего одно крыло
Я больше не летаю, мне тяжело
А у моей души – всего одна струна
И ты на ней играешь в полутонах
Только в ответ – тишина
Ты же знаешь, как эту тонкую нить
Соединить

Ты коснешься неба рукой
И почувствуешь свет моих глаз
Я буду рядом с тобой
Этот мир придуман – не мной
Но в назначенный день или час
Я буду рядом с тобой

Соленою водой и в небе темно-синем
Самой яркой звездой
Словно миражи:
Два сердца, две души
Мы слабые – для сильных,
но свои – для чужих
Эта последняя жизнь
Ты же знаешь, как эту тонкую нить
Соединить


Ты коснешься неба рукой
И почувствуешь свет моих глаз
Я буду рядом с тобой
Этот мир придуман – не мной
Но в назначенный день или час
Я буду рядом с тобой
С тобой…

Против течения плыть
Ты же знаешь, как эту тонкую нить
Соединить

[Ведьма]

Ключи от...

Связка ключей на ладони… брелок,
Нет, ни звонить, ни стучаться не надо,
Просто возьми… вдруг найдется предлог –
Ливень на улице… пик снегопада?

Да, в коридоре всегда полумрак,
Светится лампочка здесь в полнакала…
В общем-то, можешь придти просто так
Если соскучилась или устала.
Женщина? Вряд ли… я буду один –
Книги, стихи или звезды с балкона,
А может, поймаю на “Ретро…”Teach In ”
И не услышу, что ты уже дома…
Нет, я не сплю, это часто вот так
Я закрываюсь глазами от мира,
Просто как вечер - в душе кавардак,
И тишина,… и пустая квартира…
Форточку? Жарко? Ах, да… накурил;
Ты извини меня, больше не буду…
Встретить кого-нибудь, чтоб полюбил?
… может и встречу,… если забуду.
Ты же замерзла! И пальцы как лед!
Вот я растяпа… горячего чаю?
С сушками хочешь? И липовый мед?
Ну, скажем так… я немного скучаю…
Слушай, да я растерялся почти –
Не предложил тебе даже раздеться!
Как ты вошла? Я оставил ключи?
И подошли? … а ведь были от сердца…
(с) сказоч - ник (удалено модератором Другиня)

[Аня]

* * *
Ко всему привыкают люди -
Так заведено на земле.
Уж не думаешь как о чуде
О космическом корабле.

Наши души сильны и гибки -
Привыкаешь к беде, к войне.
Только к чуду твоей улыбки
Невозможно привыкнуть мне..

Юлия Друнина

[Аня]

* * *
Кто-то плачет, кто-то злобно стонет,
Кто-то очень-очень мало жил...
На мои замерзшие ладони голову товарищ положил.
Так спокойны пыльные ресницы,
А вокруг нерусские поля...
Спи, земляк, и пусть тебе приснится
Город наш и девушка твоя.
Может быть в землянке после боя
На колени теплые ее
Прилегло кудрявой головою
Счастье беспокойное мое
Юлия Друнина

[Аня]

ЕСТЬ В РОССИИ СВЯТЫЕ МЕСТА...

Есть в России святые места.
Если друг тебя в горе кинет,
Если вдруг на душе пустота,
Ты пойди приложись к святыне.
Поброди вдоль тригорских прудов,
По Михайловским ласковым рощам
Как бы ни был наш век суров,
Там все сложное станет проще.
И над Соротью голубой
Вдруг обратно помчится время.
Ты свою позабудешь боль,
Обретешь ты второе зренье...

Юлия Друнина

[Аня]

НЕ ИСЧЕЗАЙ

Не исчезай... Исчезнув из меня,
развоплотясь, ты из себя исчезнешь,
себе самой навеки изменя,
и это будет низшая нечестность.

Не исчезай... Исчезнуть — так легко.
Воскреснуть друг для друга невозможно.
Смерть втягивает слишком глубоко.
Стать мертвым хоть на миг — неосторожно.

Не исчезай... Забудь про третью тень.
В любви есть только двое. Третьих нету.
Чисты мы будем оба в Судный день,
когда нас трубы призовут к ответу.

Не исчезай... Мы искупили грех.
Мы оба неподсудны, невозбранны.
Достойны мы с тобой прощенья тех,
кому невольно причинили раны.

Не исчезай. Исчезнуть можно вмиг,
но как нам после встретиться в столетьях?
Возможен ли на свете твой двойник
и мой двойник? Лишь только в наших детях.

Не исчезай. Дай мне свою ладонь.
На ней написан я — я в это верю.
Тем и страшна последняя любовь,
что это не любовь, а страх потери.

Е. Евтушенко

[Аня]

* * *
Блаженны мы, когда идем
Отважно, твердою стопою
С неунывающей душою
Тернистым жизненным путем;

Когда лукавые сомненья
Не подрывают веры в нас,
Когда соблазна горький час
И неизбежные паденья

Нам не преграда на пути,
И мы, восстав, прах отряхая,
К вратам неведомого края
Готовы бодро вновь идти;

Когда не только дел и слова,
Но даже мыслей чистоту
Мы возведем на высоту,
Все отрешаясь от земного;

Когда к Создателю, как дым
Кадильный, возносясь душою,
Неутомимою борьбою
Себя самих мы победим.

К.Р.

[Аня]

* * *
Великой княгине
Елисавете Феодоровне

Я на тебя гляжу, любуясь ежечасно:
Ты так невыразимо хороша!
О, верно под такой наружностью прекрасной
Такая же прекрасная душа!

Какой-то кротости и грусти сокровенной
В твоих очах таится глубина;
Как ангел, ты тиха, чиста и совершенна;
Как женщина, стыдлива и нежна.

Пусть на земле ничто средь зол и скорби многой
Твою не запятнает чистоту,
И всякий, увидав тебя, прославит Бога,
Создавшего такую красоту!

К.Р.

[Аня]

* * *
О память сердца! Ты сильней
Рассудка памяти печальной...
К. Батюшков

Память сердца! Память сердца!
Без дороги бродишь ты,-
луч, блуждающий в тумане,
в океане темноты.Вероника Тушнова

Разве можно знать заране,
что полюбится тебе,
память сердца, память сердца,
в человеческой судьбе?

Может, в городе - крылечко,
может, речка, может, снег,
может, малое словечко,
а в словечке - человек!

Ты захватишь вместо счастья
теплый дождь, долбящий жесть,
пропыленную ромашку
солнцу можешь предпочесть!..

Госпитальные палаты,
костылей унылый скрип...
Отчего-то предпочла ты
взять с собою запах лип.

И теперь всегда он дышит
над июньскою Москвой
той военною тревогой,
незабвенною тоской...

А когда во мгле морозной
красный шар идет на дно -
сердце бьется трудно, грозно,
задыхается оно...

Стук лопаты, комья глины,
и одна осталась я...
Это было в час заката,
в первых числах января.

А когда в ночи весенней
где-то кличет паровоз,
в сердце давнее смятенье,
счастье, жгучее до слез!

Память сердца! Память сердца!
Где предел тебе, скажи!
Перед этим озареньем
отступают рубежи.

Ты теплее, ты добрее
трезвой памяти ума...
Память сердца, память сердца,
ты - поэзия сама!

Вероника Тушнова

[Аня]

ЯБЛОКИ
Ю. Р.

Ты яблоки привез на самолете
из Самарканда лютою зимой,
холодными, иззябшими в полете
мы принесли их вечером домой.

Нет, не домой. Наш дом был так далеко,
что я в него не верила сама.
А здесь цвела на стеклах синих окон
косматая сибирская зима.

Как на друзей забытых, я глядела
на яблоки, склоняясь над столом,
и трогала упругое их тело,
пронизанное светом и теплом.

И целовала шелковую кожу,
и свежий запах медленно пила.
Их желтизна, казалось мне, похожа
на солнечные зайчики была.

В ту ночь мне снилось: я живу у моря.
Над морем зной. На свете нет войны.
И сад шумит. И шуму сада вторит
ленивое шуршание волны.

Я видела осеннюю прогулку,
сырой асфальт и листья без числа.
Я шла родным московским переулком
и яблоки такие же несла.

Потом с рассветом ворвались заботы.
В углах синел и колыхался чад...
Топили печь... И в коридоре кто-то
сказал: "По Реомюру - пятьдесят".

Но как порою надо нам немного:
среди разлук, тревоги и невзгод
мне легче сделал трудную дорогу
осколок солнца, заключенный в плод.

Вероника Тушнова

[Аня]

* * *
И чего мы тревожимся, плачем и спорим,
о любимых грустим до того, что невмочь.
Большеглазые добрые звезды над морем,
шелковистая гладь упирается в ночь.
Спят прогретые за день сутулые скалы,
спит распластанный берег, безлюден и тих.
Если ты тишины и покоя искала,
вот они! Только нет, ты искала не их.

Спят деревья, мои бессловесные братья.
Их зеленые руки нежны и легки.
До чего мне сейчас не хватает пожатья
человеческой, сильной, горячей руки!

Вероника Тушнова

[Аня]

НЕОБИТАЕМЫЕ ОСТРОВА

Снятся усталым спортсменам рекорды.
Снятся суровым поэтам слова.
Снятся влюбленным
в огромном городе
необитаемые
острова.

Самые дальние,
самые тайные,
ветру открытые с трех сторон,
необнаруженные,
необитаемые,
принадлежащие тем,
кто влюблен.

Даже отличник
очень старательный
их не запомнит со школьной скамьи,—
ведь у влюбленных
своя география!
Ведь у влюбленных
карты
свои!
Пусть для неверящих
это в новинку,—
только любовь
предъявила
права.
Верьте:
не сказка,
верьте:
не выдумка —
необитаемые острова!..

Все здесь простое,
все самое первое —
ровная,
медленная река,
тонкие-тонкие,
белые-белые,
длинные-длинные
облака.
Ветры,
которым под небом не тесно,
птицы,
поющие нараспев,
море,
бессонное, словно сердце,
горы,
уверенные в себе.
Здесь водопады
литые,
летящие,
мягкая,
трепетная трава...
Только для любящих
по-настоящему
эти
великие острова!..
Двое на острове.
Двое на острове.
Двое — и все!..
А над ними —
гроза.
Двое –
и небо тысячеверстное.
Двое – и вечность!
И звезды в глаза...
Это не просто.
Это не просто.
Это сложнее любого
в сто крат...
В городе стихшем
на перекрестках
желтым огнем светофоры горят.
Меркнет
оранжевый отблеск неона.
Гаснут рекламы,
гуденье прервав...

Тушатся окна,
тушатся окна
в необитаемых
островах.

Роберт Рождественский

[Аня]

* * *
Булату Окуджаве

Я шагал по земле, было зябко в душе и окрест.
Я тащил на усталой спине свой единственный крест.
Было холодно так, что во рту замерзали слова.
И тогда я решил этот крест расколоть на дрова.
И разжег я костер на снегу.
И стоял.
И смотрел,
как мой крест одинокий удивленно и тихо горел...
А потом зашагал я опять среди черных полей.
Нет креста за спиной...

Без него мне
еще тяжелей.

Роберт Рождественский

[Аня]

* * *
Смеркается.
Пахнет леском перегретым...
Но я не об этом!
Совсем
не об этом.

Я знаю, как трудно рождается
слово.
Когда оно истинно.
И безусловно.
Прозрачно.
Пока что ни в чем не повинно.
А ты,
надрываясь, грызешь пуповину
и мечешься:
— Люди!
Вы слово
искали.
Берите!
Пока его не затаскали.
Скорее!
Пусть кто-нибудь станет
пророком...
Нависла жара над высоким порогом.
Кукушка старается:
чет или нечет.
У самого уха стрекочет кузнечик.
Шуршит муравейник.
Ворона фальшивит.
И стебель цветка под пчелою
пружинит.
Готовятся к полднику жители ясель.
Зеленою тучею кажется ясень.
Он что-то бормочет надменно
и глухо.
Он так величав,
что становится глупо
рядиться в пророка,
считаться поэтом...

Но я не об этом!
Совсем
не об этом.

Роберт Рождественский

[Аня]

* * *
В поисках счастья, работы, гражданства
странный обычай
в России возник:
детям
у нас надоело рождаться,-
верят, что мы проживем
и без них.

Р.Р.

[Аня]

* * *
Приходит врач, на воробья похожий,
и прыгает смешно перед постелью.
И клювиком выстукивает грудь.
И маленькими крылышками машет.
- Ну, как дела? -
чирикает привычно. -
Есть жалобы?.. -
Я отвечаю:
- Есть.
Есть жалобы.
Есть очень много жалоб...
Вот,- говорю,-
не прыгал с парашютом...
Вот,- говорю,-
на лошади не ездил...
По проволоке в цирке не ходил...

Он морщится:
- Да бросьте вы!
Не надо!
Ведь я серьезно...

- Я серьезно тоже.
Послушайте, великолепный доктор:
когда-то в Омске
у большой реки
мальчишка жил,
затравленный войною...
Он так мечтал о небе -
синем-синем!
О невозможно белом парашюте,
качающемся
в теплой тишине...
Еще мечтал он
о ночных погонях!
О странном,
древнем ощущенье скачки,
когда подпрыгивает сердце к горлу
и ноги прирастают к стременам!..
Он цирк любил.
И в нем -
не акробатов,
не клоунов,
не львов, больших и грустных,
а девочку,
шагающую мягко
по воздуху,
спрессованному в нить.
О, как он после представлений клялся:
"Я научусь!
И я пойду за нею!.."
Вы скажете:
- Но это все наивно... -
Да-да, конечно.
Это все наивно.
Мы -
взрослые -
мечтаем по-другому
и о другом...
Мечта приходит к нам
еще неосязаемой,
неясной,
невидимой,
неназванной, как правнук.
И остается в нас до исполненья.
Или до смерти.
Это все равно.
Мы без мечты немыслимы.
Бессильны.
Но если исполняется она,
за ней - как ослепление -
другая!..
Исполнилось лишь самое начало.
Любовь исполнилась
и крик ребенка.
Исполнились друзья,
дороги,
дали.
Не все дороги
и не все друзья,-
я это понимаю!..

Только где-то
живут мечты -
наивные, смешные,-
с которых мы и начали мечтать.
Они нам в спины смотрят долго-долго -
вдруг обернемся
и "спасибо!" скажем.
Рукой взмахнем:
- Счастливо!..
Оставайтесь...
Простите за измену.
Мы спешим... -
Но, может, это даже не измена?!

...А доктор
собирает чемоданчик.
Молчит и улыбается по-птичьи.
Уходит.
И уже у самой двери
он тихо говорит:
- А я мечтал...
давно когда-то...
вырастить
овчарку...
А после
подарить погранзаставе...
И не успел... -
Действительно, смешно.

Р.Р.

[Аня]

* * *
Когда креста нести нет мочи,
Когда тоски не побороть,
Мы к небесам возводим очи,
Творя молитву дни и ночи,
Чтобы помиловал Господь.

Но если вслед за огорченьем
Нам улыбнется счастье вновь,
Благодарим ли с умиленьем,
От всей души, всем помышленьем
Мы Божью милость и любовь?

К.Р.

[Аня]

МОЛИТВА

Научи меня, Боже, любить
Всем умом Тебя, всем помышленьем,
Чтоб и душу Тебе посвятить
И всю жизнь с каждым сердца биеньем.

Научи Ты меня соблюдать
Лишь Твою милосердую волю,
Научи никогда не роптать
На свою многотрудную долю.

Всех, которых пришел искупить
Ты Своею Пречистою Кровью,
Бескорыстной, глубокой любовью
Научи меня, Боже, любить!

К.Р.